я всегда буду смотреть ваши истории в инстаграме, я всегда буду лайкать ваши фото, я всегда буду читать ваши твитты, я всегда буду случайно думать о невероятных воспоминаниях, которыми мы обладаем. Потому что когда-то мы были неразлучны, всегда были рядом, всегда виделись, всегда вместе. Для меня всегда будут вопросы вроде: «что, если бы мы не переставали общаться?» или «что могло бы произошло дальше в нашей дружбе?», но для всего в этом мире существует своя причина. И я всегда буду пересматривать видео, где мы смеемся, или просматривать все те фото, которые мы делали когда-то, и думать о том, как весело нам тогда было. Я скучаю по вам так сильно, а самое ужасное заключается в том, что мы проходим мимо друг друга так, словно никогда и не были знакомы, словно мы никогда не ложились спать в 4 утра, делясь секретами, или словно у нас никогда не было своих собственных шуток, которые понимали лишь мы. Я всегда буду благодарить вас за то, что вы были моими лучшими друзьями, с которыми мы поддерживали отношения так долго. Все, что у меня осталось — это воспоминания, о которых я никогда не забуду 

С уважением, ваш бывший лучший друг.

И пока он говорил, мне хотелось вцепиться ему в горло голыми руками, пережать трахею вместе с сонной артерией и наблюдать, как медленно этот ублюдок теряет сознание, задыхаясь в нехватке воздуха. Я чувствовал боль в затылке от желания скрутить ему руки и, клянусь, переломал бы каждую из его костей, если бы не люди рядом. Он смотрел прямо на меня и говорил, говорил, говорил. А я гнил в желании вырвать кусачками его рот, чтобы противный визг прекратился. он должен был разъедаться в кислоте и захлебываться в собственной крови. За мгновение до этого, я бы привязал его к бамперу машины и проехал километр за километром по разбросанному щебню. Я не мог видеть его, не мог слышать, не мог чувствовать. Я не мог.

[– прекращай говорить сам с собой]

Вроде были у меня мужчины, вроде не первое свидание, вроде коленки мои зацелованы до неприличия, а комплименты можно издавать подарочным трехтомником. Но я млела. Предательски млела, впиваясь пальцами ног в подошву собственных туфель.

Смотри, как здорово! Вот мы — дети, и время крутится колесом, и ты совсем не боишься смерти, и я не думаю ни о чём, круг солнца, алый, летит по небу, мы провожаем его закат, скажи, где был ты и где ты не был, скажи, как много мне можно знать, скажи, что мы два ребёнка снова, и мир пока что не ранил нас, и сердце верит и держит слово, и мы идём только в первый класс, и ты бежишь через двор вприпрыжку, и добрый Теда бежит за тобой. Я знаю, знаю, что это слишком, что эта память рождает боль, рождает свет и рождает чувства, и что-то теплится и горит. Ты не боялся меня коснуться, я не боялась тебя любить, сжимая руку, тянуть навстречу и улыбаться, смотря в глаза. Мы не пытались поверить в вечность, мы и не думали, что нельзя. Смотри: мы дети простых историй с концом, запомненным наизусть, мы знали боль, но не знали горе, мы не боялись, но я боюсь. 

Давай вернёмся! Смотри, мы дети за маской взрослых, больших людей, мы приучаемся быть в ответе, казаться правильней и сильней. Ты годы тратил, играя в прятки, я разучилась тебя искать, но вот мы рядом, и всё в порядке, пусть даже время не ходит вспять, смотри, как здорово! Вот мы — дети, я снова крепко держу ладонь и превращаю золу и пепел в карету, феникса и огонь. Пусть будет так, и конец историй придёт нескоро и не для нас, мы много раз познавали горе, и я молюсь, чтобы не сейчас… На этом белом огромном свете я прижимаюсь к тебе плечом. И ты не болен. И вот мы — дети. 

И мы не думаем ни о чём. 

Я достал из чулана штатив и камеру. 
Мы обмануты верою, жизнью и даже вечностью, 
Мы искали, искали, искали в себе неправильность 
И зачем-то равняли её вместе с человечностью. 

Мы давно проиграли, но мы продолжаем трепетно 
На уставших плечах нести это своё сражение. 
Почему мои взрослые речи подобны лепету? 
Почему я хочу не летать, а машину времени? 

Сколько будет тащиться за мною мой призрак прошлого? 
Я разрезал бы жизнь, чтобы выкроить всё по-новому. 
Я прошёл, не заметив, черту от ребёнка к взрослому
И, в итоге, не вижу в себе ни черта путёвого. 

Но сегодня я сделаю так, чтобы время замерло, 
Чтобы всё стало правильным, лучшим осколком вечности. 
Улыбнись. Я снимаю тебя и себя на камеру. 
Улыбнись, в нас так много (как будто бы) человечности. 

Фотографии выйдут, уверен, вполне красивыми. 
Улыбайся: улыбка всегда укрывает слабости. 
Мы когда-нибудь станем, надеюсь, с тобой счастливыми, 
Но пока лишь на честность хватает всей нашей храбрости.

Почему, даже зная, что делаем всё неправильно, 
Всё равно остаёмся такими же идиотами? 

Я ищу в себе силу, надежду, добро и праведность, 
Но симфонию счастья не сложишь одними нотами. 

Даже если бы время сломалось, навечно замерло, 
Мы ошиблись бы точно ещё на этапе базисном. 

Я снимаю тебя и в чулан убираю камеру. 

Улыбнись... 
Но ни ты, 
ни я 
больше 
не улыбаемся.

правда или действие? ты выбрал правду. 
я когда-нибудь доводила тебя до слез? 
ты когда-нибудь чувствовал, будто твои легкие захлопнули дверь, закрыли её на замок и продолжают произносить «нет нет нет» снова и снова, а вокруг только гребаный белый шум, и нет никого вокруг, чтобы заглушить его?

правда или действие? ты выбрал действие. 
я загадываю тебе объявиться спустя несколько месяцев просто, чтобы извиниться и сказать мне, что ты скучал, что ты целовался со многими, но не со мной, не со мной, не со мной, и ты хочешь исправить это, и ты исправляешь это.

правда или действие? ты выбрал правду. 
ты, должно быть, счастлив, ты ведь счастлив? я была бы счастлива, если бы не развод родителей, ты, этот постоянный гребаный звук в моей голове, который никогда не прекращается, а просто гудит и гудит, напоминая звук мухи, что застряла между оконными стеклами.

правда или действие? ты выбрал действие. 
я загадываю скучать по мне. хотя, думаю, мне этого никогда не будет достаточно. 

правда или действие? ты выбрал правду. 
какой был твой последний сон, в котором была я? 

помни, никакой лжи, это всего лишь игра

знаешь, возможно, когда я стану намного старше, у меня будут дети. и я буду просто ужасным родителем. потому, что если мой сын/дочь придет в 16 лет и заявит, что он/она хочет пробить ухо, я скажу ему/ей да, если он/она захочет набить себе небольшую татуировку или перекрасить волосы в зеленый цвет, я, черт возьми, скажу ему/ей да. да. ты можешь это сделать, ты можешь сделать все, что угодно со своим телом. 

конечно, у нас будет договор на эту тему. например, не носить серьги в школу или сделать татуировку в незаметном месте (ну, это пока ты учишься в школе), или красить волосы только на время каникул (ибо, зная взрослых, я уверен, что они будут на него/ее наезжать за все это.) если мой сын захочет отрастить длинные волосы как у Оззи Осборна (может длиннее) или дочь захочет отстричь их очень коротко, я скажу им ДА. 

я буду воевать со всеми, кто запрещает им это сделать. я буду поднимать скандалы в школах. потому что они могут делать со своей внешность всё, что угодно пока это не переходит рамки абсурда. я буду говорить им да насчет вещей, которые их вдохновляют. хочешь сходить на концерт? копи деньги, но если не хватит, я тебе добавлю и схожу с тобой. хочешь ходить на танцы несмотря на то, что ты мальчик? ходи! хочешь рубить метал? вперед! хочешь плавать/петь/рисовать/захватить мир/доказать существования пришельцев или создать рок группу? давай! вперед! делай, если ты этого хочешь! я, черт возьми, буду монстром в родительском комитете. 

вот поэтому я буду очень плохим родителем, ибо мои отпрыски будут смелые, настоящие и, надеюсь, счастливые.